Присутствие [духа]. Как направить силы своей личности на достижение успеха - Эми Кадди

• Когда люди чувствуют, что их слышат, они сами слушают с большей готовностью. Это, с одной стороны, потрясающе согласуется с нашим интуитивным порывом, а с другой стороны, чудовищно трудно: если люди не чувствуют, что ты с ними считаешься, они вряд ли станут тратить время и силы на действия – например слушание, – которые помогут им понять тебя. А для руководителя особенно важно понимать людей, так как он показывает пример качественного слушания[78].

Да, слушать и понимать – это нелегко.

На основании услышанного Джеффри и его коллеги создали документ – нечто вроде манифеста или описания намеченных целей. Он состоял из десяти пунктов; в нем перечислялись принципы и меры, которые, как надеялись священники, помогут прекратить убийства и улучшить условия жизни в беднейших кварталах города – в основном благодаря вмешательству церкви и священнослужителей на уровне улицы, а не откуда-то свыше или с безопасного расстояния. Священники должны были выработать решения совместно с членами банд, учитывая их мнение.

Бостонская «Коалиция десяти пунктов» переросла в движение, успех которого потряс город и приковал к себе внимание людей в США и за их пределами. Число убийств, совершенных бостонскими молодежными бандами, упало с пиковых 72 (показатель 1990 г.) до самой низкой за все годы величины – 15 (в 1999 г.). Эта перемена получила название Бостонского чуда. Социологи и социальные работники считают, что чудо произошло исключительно благодаря созданию коалиции и усилиям Джеффри и его коллег-священников. Представители самых разных городов во всех концах света стали обращаться к священнослужителям за помощью в борьбе с наркотиками, преступностью и убийствами[79].

Другая великая победа коалиции случилась позже, в 2006 г. Это хороший пример революционных методов, применяемых членами коалиции. Они, по-прежнему стараясь остановить заколдованный круг нападения банд друг на друга и ответных ударов, решили обсудить, нельзя ли установить мир.

«А парни сказали нам в ответ, что, если просто так взять и навсегда прекратить стрельбу, у них начнется ломка. Отчего бы не начать с временного прекращения огня, перемирия. И мы решили установить перемирие с Дня благодарения[80]до Нового года и назвали это время мирным сезоном. Они сами нам сказали, как это нужно сделать, понимаете? Я собрал их, произнес речь о том, как хорошо бы нам устроить мирный сезон, и попросил у них одобрения. И тут я понял, что, может, у нас и получится, потому что встал молодой парень и сказал: “Ну хорошо, значит, мы прекращаем стрелять в ночь со среды на четверг? Или утром в День благодарения? А когда опять начинаем – тридцать первого декабря или первого января?”»

«Тут у меня начался внутренний конфликт, – рассказывал Джеффри, – потому что я бы вообще не хотел, чтобы они стреляли. Но я сказал: “Прекращайте стрельбу в ночь со среды на четверг, а после первого января можете снова начать”. С этической точки зрения это было абсурдом – я не мог поверить, что сам, лично разрешил им стрелять после первого января. Но мы хотели добиться мира – мы хотели, чтобы они почувствовали, что значит заходить в чужой район и не оглядываться поминутно через плечо».

Конечно, в Бостоне в это нелегкое время мало кто верил, что горстка священников сможет хоть ненадолго прекратить перестрелку между бандами.

«В первый раз, когда мы решили устроить мирный сезон, полицейские только и сказали “Ну что ж, удачи вам”. – Джеффри чуть ли не подмигнул. – Потому что ближе к Дню благодарения 2006 г. обстановка накалилась всерьез. А потом, целых двадцать два дня после праздника, не было перестрелок вообще, никто не стрелял. Ни один человек. Гэри Френч, который тогда в бостонской полиции заведовал отделом по борьбе с бандами, звонил мне каждый день и говорил: “Вчера ничего не случилось”. И все время спрашивал меня: “Что вы сделали? С кем поговорили?” А я отвечал: “Ну, во-первых, я не могу вам назвать имена. Но все остальное я вам честно рассказал: нужно видеть в молодежи не проблему, а помощников”».

Я не утверждаю, что стоит вам выслушать оппонента и проблема решится сама собой. Неотъемлемая часть присутствия – готовность принять разочарование и не позволить ему сбить вас с курса или подорвать вашу веру в себя. То, что на первый взгляд кажется поражением, может оказаться чем-то совершенно другим – непредвиденной возможностью для роста.

В то время Джеффри тесно сотрудничал с юношей по имени Джеймс, лидером банды из Роксбери и одним из организаторов перемирия с другой крупной бандой, организованного трудами коалиции. По словам Джеффри, Джеймс был «в самом деле особенным человеком… он заботился не только о себе, но и обо всех, с кем был связан. И он искренне хотел, чтобы в городе воцарился мир».

Через два дня после встречи с Джеймсом священнику позвонили. Он был дома, готовил ужин, и после звонка все бросил, прыгнул в машину и помчался. В Джеймса только что стреляли. И убили.

Приехав в больницу, Джеффри стал утешать осиротевших родных Джеймса – одни рыдали, другие до сих пор не верили, что его нет в живых. Друзья Джеймса толпились в комнате ожидания в отделении скорой помощи и уже обсуждали, как отомстить за убийство.

«А я говорю: “Этого нельзя делать!”» Совсем не это хотели услышать обозленные товарищи Джеймса. «Я мучительно подыскивал слова, потому что думал, ну что-то же я должен сказать, правда ведь? Но чем дольше я думал, тем глубже заходил в тупик. Наконец пришли врачи и сказали мне: “Нам нужно навести порядок в отделении. Вы можете убрать отсюда всех этих людей?” Я ответил: “Не знаю, но попробую”. И я стал подходить к людям и говорить: “Вы хотите помолиться? Давайте выйдем отсюда и помолимся вместе”. Они: “Ладно”. И я вывел их на улицу, и мы стали молиться. И чем больше я молился, тем больше все рыдали и причитали. И я сказал: “Хорошо, теперь каждый пусть обнимется с кем-нибудь. Обнимитесь крепко”. Я был совершенно растерян, не знал, что говорить, что делать. Но оттого, что я молчал, кажется… люди стали подходить и заговаривать со мной, а я только кивал и говорил: “Я вас слышу”».